Тётя Стёпа. Глава 4
главы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8 , 9, 10 , 11 , 12, 13
Возвращение к реальности было не просто грубым, а очень грубым. Голос Федора прозвучал как самый громкий гром, хотя говорил Федор лишь немного громче обычного. А вот выражения лиц Федора и Виктора могли бы вызвать беспокойство даже у самых невнимательных людей. Вырванная из лабиринтов Ехо, вернее из нового дома Макса в момент первого ознакомления с его обстановкой, Степанида сразу поняла, что Березки тоже преподнесли свой сюрприз. Конечно, она была женщиной весьма рассеянной, но невнимательной ее никто бы не назвал.
- Тетка, ты почему к телефону не подходишь? Мы тебе звонили всю дорогу, а ты трубку не берешь. Что ты там в больнице столько времени делала?
- Я давно уже дома. И телефон возле меня все время. Ты лучше вспомни, куда ты звонил. Небось свой номер набирал.
Федор схватил свой мобильник, ткнул кнопочку и покраснел. Дисплей высветил последний номер, который набирал Федор и это был номер телефона квартиры Федора. При других обстоятельствах Степанида скорее всего похихикала бы над любимым племянником, но сейчас ее опасения, что в Березках случилось что-то серьезное, были сильнее желания подколоть Федора.
- Так что там случилось? Деньги отдали?
- Ага, - оживился Виктор, - и это оказалось так кстати, что буквально может всех спасти. Особенно Когана.
У Степаниды все внутри похолодело от самых ужасных предположений. Каждый день (и не по одному разу!) приходится смотреть по телевизору ужастики под названием «Последние новости», «Вести отовсюду», «Сегодня в городе» (остальные перечислите сами). Практически все программы, посвященные новостям и последним событиям в стране и в мире, больше, чем наполовину состоят из сообщений об очередных убийствах, несчастных случаях и катастрофах. Не удивительно, что перед ее мысленным взором калейдоскопом промелькнули виденные за последние дни «картинки».
Однако то, что рассказали Федор и Виктор, было совсем не так ужасно. То есть, конечно, то, что там случилось, было печально. Но ведь люди остались живы. Рассказывать начал Федор:
- Прикинь, тетка, вечером Коганы поехали в Москву в театр, а когда вернулись в полночь, то не увидели своего дома. Посреди участка лежит почти целая крыша с трубами, а возле труб сидит их уборщица с ноутбуком Когана, коробкой с дисками и дискетами и с бельевой корзиной, в которой лежит только что окотившаяся кошка с потомством. Все это охраняют две собаки. Они чистокровные дворяне, но сторожа классные. Все сидят тихо и почему-то не покидают крышу. Обалдевший от увиденного Коган –только спросил: «А что вы там возле труб сидите? Надо же на землю выбираться, спасаться...» А ему отвечает эта их уборщица, что не могут они выбраться, потому что не знают куда ногу поставить. Крыша-то может провалиться. Одна собака хотела пробежать на землю, но под ней все затрещало , и она вернулась. Теперь они все тихо сидят и ждут спасателей. Их недавно вызвали соседи. А еще приедут спелеологи, археологи, искатели кладов, водопроводчики, газопроводчики и все, кому скучно дома или на работе сидеть.
Воспитанный Виктор чуть не лопнул от желания дополнить рассказ. Но перебить Федора, хотя они, похоже, уже совсем скорешились, он не рискнул. Впрочем, перебить Федора ему бы не удалось, даже если бы он и рискнул. Зато теперь, пока Федор набирал побольше воздуха, чтобы продолжить свой бурный рассказ, Виктор смог вклиниться.
- Так прикиньте, что тут еще мы с утра являемся и суем Когану гринов пакетик. На два новых этажа. А также на спасателей и технику. И на новый туалет. У них же все удобства в провалившемся доме остались. Я дяде Чуку всегда говорил, что удобства во дворе – это тоже удобства. А у Коганов одни кусты.
«Так,» - подумала Степанида,- Эти два субчика нашли друг друга. И точкой отсчета, судя по всему, стало отсутствие отхожего места под крышей на загородной территории Коганов. За вчерашний день из Виктора полслова извлекли, а сегодня целый потоп».
- Так что же, приехали спасатели? Куда делись Коганы? Им есть где жить? Есть у них квартира в Москве?
- Ага, есть,- ответил Виктор, - только там большой ремонт. Квартира всегда была холодная и Коганы решили сначала там все ободрать, потом законопатить, утеплить и перестелить полы. Утеплить стены и оббить деревянными панелями. Еще поменять все окна. Ну вот, там как раз все ободрали и положили утеплитель на полы. Коганы сейчас расположились в деревне у одной местной бабки. У нее четыре года назад горел сарай, и с сердцем у нее плохо тогда стало. А Коган ее неделю навещал и лечил. Но вообще-то совсем непонятно, чего это дом провалился. Откуда там подвалу быть? Да еще глубиной на восемь метров? Мы туда опять поедем. Может, чем-нибудь поможем. А Коган хотел пять тысяч вернуть, говорит, что давал только десять и без возврата. Но я уперся рогом, что выполняю волю Чука, а он в больнице и его нельзя волновать.
- А уборщица? Она так и сидит там на крыше с котятами?
- О, опять включился Федор, - Это поэма, а не женщина. Она убиралась в доме, как обычно. Но в этот раз она хотела убрать не только нижний этаж, но и верхний, где три комнаты и кабинет Когана. Она хотела отпроситься на десять дней, съездить к дочке. Ну вот, она убирала в кабинете, когда вдруг почувствовала, что дом, вроде, вниз опускается и все вокруг трещать начало. Потом все внезапно остановилось. Эта тетка, представляешь, сказала Когану, что почему-то в тот момент глянула в открытое окно в кабинете и враз поняла, что надо делать. Конкретно: взять бельевую корзину, которую она оставила в коридоре. Она всегда оставляла эту корзину в коридоре и, переходя из комнаты в комнату, собирала постельное белье и все, что в стирку, и складывала туда. Но тогда она просто вытряхнула из нее все, схватила кошку с котятами и вместе с подстилкой сунула их в корзину. Потом рванула обратно в кабинет, схватила ноутбук и коробку с дисками и дискетами, запихнула их кошке под спину. Она считала, что это важнейшие вещи в доме. Потом вытащила из письменного стола оба ящика с бумагами и папками и вытряхнула все это прямо на кошку. И сразу пошла к окну, прижимая к себе эту корзину. Тут дом опять затрещал и поехал вниз, довольно медленно. Она залезла на подоконник, прижала покрепче корзину и, как только поняла, что второй этаж стал уже первым и уже вросшим в землю по окна, шагнула из окна на улицу. Тут дом резко провалился вниз по самую крышу, край которой оказался у ее ног. В тот же миг земля у нее под ногами начала ползти, и она в панике рванула по крыше прямо к трубам, вцепилась в одну и села возле нее. Как возле нее оказались собаки, она не помнит. Похоже, она и в обмороке побывала, а когда очнулась, то не могла ни крикнуть, ни слова сказать – вдруг пропал голос. Тогда эта шикарная тетка, решила продолжить полезные деяния. Раз не успела дом доубирать, то надо бумаги в корзине сложить поаккуратнее. Чтобы киски случайно на них не пописали. Бумаги она не читала, конечно, просто сложила аккуратно и завернула потом в свой фартук. А ты что бы поволокла с собой из дома в такой ситуации? Ну, что кошек, это ясно. А вот что еще?
- Я?! – изумилась застигнутая врасплох Степанида, - Да откуда же я знаю? – Так приехали спасатели или женщина до сих пор там страдает?
- Приехали, - опять прорвался в разговор Виктор, - Вместе с пожарными. Боялись, что там гореть начнет. Но ничего не загорелось, зато пожарная лестница очень пригодилась. По ней собаки сбежали на землю, и пожарные эту потрясную уборщицу спасли вместе с корзиной.
- Это просто иллюстрация к «Дяде Степе»: сняли с крыши и ее, и корзину и белье! - прокомментировал Федор.
- С этой корзиной, она Когану самый большой подарок сделала. Все документы спасла, и рабочие и на все их хозяйство и имущество. Коган из-за ремонта в московской квартире все сюда перевез и держал в пластиковых папках и пакетах у себя в столе. А вот свою сумочку с деньгами, проездными билетами и прочей ерундой эта женщина не спасла. Она про них даже на секунду не подумала. Но, может спасатели или ремонтники найдут потом. Они там в одном месте крышу стали разбирать, чтобы попробовать какие-то распорки установить и попытаться что-нибудь достать. А если бы мы деньги не привезли, никто не стал бы так круто за дело браться. А женщине этой Коган сразу денег дал, отвез ее сначала домой, потом в больницу. Все же у нее шок был что надо. Хотя она и не совсем старая – всего пятьдесят шесть лет. Правда, выглядит она старше.
- После таких событий трудно помолодеть,- заметила Степанида, - Значит, женщину спасли и все?
- Да нет, - Мы же говорим, после того, как сняли с крыши всю живность, дом осел еще сантиметров на тридцать и окончательно затих. Тогда спасатели разобрали часть кровли и стали туда опускать такую фигню – что-то вроде клетки-лестницы раздвижной. Она типа стальная, прочная. Внутри нее мужик с приборами какими-то. В общем, собрались распорки там устанавливать, чтоб стены не обрушились, может, удастся повытаскивать все что можно. Не самое габаритное, конечно. Потом будут разбираться с домом и причинами. Я слышал, они говорили, что дом опускался как будто на плите какой-то, как на лифте. Пока они не убедятся, что дом сей секунд не рассыплется на кусочки, они не могут запустить туда спецов разбираться, что это за яма и откуда она там взялась.
- А Филимоновы? У них дом не провалился? – Голова у Степаниды уже шла кругом, но желание отделаться от чужих денег было сильнее всего.
- А Филимоновых там и не было, - сообщил Федор, - К ним какие-то гости приехали, и они их в московской квартире располагали. Коган с ними созвонился, и мы все втроем подъехали туда, Виктор отдал деньги в присутствии Когана. А я не светился, сидел в машине и балдел. У меня перед глазами все время картина стояла, как этот двухэтажный дом переколбасило. Завтра надо опять туда смотаться. До чего там доковырялись, интересно.
- Мне тоже жуть как интересно, - с жаром подхватил Виктор. – А Филимоновы тоже хотели мне пять тысяч обратно сунуть. Пришлось, прям бежать от них. Что Коганы, что Филимоновы – динозавры несовременные!..
- А кто современные? – вырвалось у Степаниды.
- Ты, тетка. Не сомневайся, ты у нас самый современный динозавр. Я бы даже сказал, современная дивная завра.
- Мерси. Это ведь комплимент?
- А ты, знаешь, Завра, это ведь те самые Березки, где у нас садовый участок тридцать пять лет был и прошла моя бурная юность. Только садовые участки примыкали к «новым» Березкам, а дом Коганов стоит на самом краю «старых» Березок. Там, знаешь, возле леса, где дорога на Поварово начинается.
- В самом деле? – у Степаниды уже не было сил удивляться очередному совпадению, - Тогда непонятно. Там, конечно, самое высокое место. Лес сразу от заборов начинается. И только две больших поляны у дороги на Поварово. Это, насколько я помню, были остатки усадебного парка, который еще до отечественной войны с фашистами в лес превратился. От усадьбы там и следа не осталось. Никаких строений, даже от фундаментов каких-нибудь ни следа не было. Местные никто не знал даже приблизительно, где раньше мог быть барский дом или погреба какие. Ни о каких подвалах, пещерах никто никогда ничего не говорил. За тридцать пять лет, что мы там прожили хоть какие-нибудь слухи дошли бы до нас. Ничего там нет. Самые глубокие ямы там были от разрывов артиллерийских снарядов во время боев да от траншей, в основном немецких.
- Почему немецких? Наши не окапывались? – заинтересовался Виктор.
- Потому что у них выше тот край, что в сторону Москвы, значит, там был бруствер. А когда наши их погнали от Москвы, то сразу далеко отбросили и рыть окопы нашим незачем там было.
- А пещер не было?
- Да какие там пещеры! Вот торф там, ближе к речке Лапца, периодически горит под землей. Нет там не та почва. Хотя были раньше песчаные карьеры. Но это далеко, возле Ростовцева. Почти три километра. Так, ну ладно, а за дачу ты там что-то заплатить должен был. Заплатил?
- Так это не в Березках. Это надо в Рыбаково ехать. Это возле Бронниц. У нас там дом хороший в деревне. Он от какой-то маминой родни достался.
- Ха! А деревня Маркино там поблизости не наблюдается случайно? – спросил снова развеселившийся Федор.
- Есть. Километра три от нас. А что?
- А то, что у нас там дачка имеется. Нет, это ж надо! Так когда же ты туда собираешься ехать? Надо же платить чего-то.
- Ну, туда не срочно. Сначала надо с Березками разобраться.
- Так едем туда завтра. Ты, наша дивная Завра, как считаешь?
Но Степанида уже ничего не могла соображать. Все эти события не хотелось считать реальностью. Сообщение о соседстве, хотя и относительном, дачами с этими чука-геками окончательно заблокировали способность к мыслительному процессу. Степанида ощутила такую усталость, что перестала воспринимать то, что ей еще пытались рассказать. Звуки шли как сквозь вату, и она не разбирала ни слова.
Федор заметил, наконец, состояние любимой тетки.
- Слушай, ты бы отдохнула от нас. Давай я разогрею чего-нибудь вкусненького, полу-готового, а Витек за мороженым сгоняет. Мы остудимся, переварим.
- Я торт-мороженое возьму, - радостно подскочил Виктор и пулей вылетел из квартиры.
Федор шустро добыл из морозилки упаковку корден блю и кинул его в глубокую сковороду. Включил чайник. Через полчаса они все сидели и жадно поедали чудесную курочку, вдыхая аромат настаивающегося кофе и счастливо поглядывая на шикарный сливочный торт-мороженое. Желудок кайфовал, мозги, наконец, отдыхали. Все-таки славно устроен человеческий организм: наполненный вкусной едой желудок отправляет мозг для краткого отдыха на курорт послеобеденной сиесты.
Было еще только пять часов вечера. Жара и духота, достигшие пика, в квартире слегка разгонялись сквозняком, который организовали, открыв все окна настежь. Чудесное мороженое приятно остужало сытый желудок. Возбуждение, владевшее всеми в течение последних двух дней, начинало понемногу спадать.
- Ну, что же. Пожалуй, надо сходить позвонить из автомата в больницу, а потом, может, съездим в зону отдыха поплавать? – обратился Федор к Виктору.
- Это просто необходимо, а то я усну. Объелся я.
